На мне висел перевод. Срочный. Сложный. С зубодробильным текстом от которого пухли мозги и трещала голова.
Я сидела утром. Сидела днём. Сидела ночью. Ни день, ни два, и даже не неделю.
В очередной вечер все шумной командой собрались дома. Но время поджимало и мне необходима была тишина. Хотя бы малая её часть, чтобы можно было сосредоточиться на тексте. Дети были накормлены и напоены. Младшие оставлены под руководством старших. Я в поисках уединения и тишины закрылась в спальне на замок.
Детям было строго-настрого наказано к двери не приближаться и ни в коем случае в неё не стучать. Исключение: пожар, потоп, землетрясение. Всё! Никакие другие происшествия (вроде: он мне сказал..., он на меня посмотрел.., она у меня забрала...) в категорию чрезвычайных ситуаций не входили.
Моя кровать в спальне превратилась на это время в один большой офис, посреди которой с ноутбуком на коленках восседала по-турецки я, обложенная со всех сторон книжками, Библиями разных переводов и бумагами. Тут же, свернувшись клубочком, мурлыкал под ухом в полудрёме мой верный чёрный кот. Я ему в душе завидовала, но продолжала сосредоточенно стучать по клавиатуре.
Подушки были разложены по периметру, потому что от многочасовой деятельности затекали то руки, то ноги, то спина. Приходилось то сидеть, то лежать, то облокачиваться на подушки. Но дело двигалось, а вместе с ним перемещалась по кровати и я. Благо муж был в отъезде, потому что на период моей бурной переводческой деятельности его заслуженная половина кровати тоже потонула в атрибутах работы жены.
Я изо всех сил пыталась сосредоточиться на тексте. Дети изо всех сил резвились за дверью. Сколько себя помню, у них всегда к вечеру массовый прилив энергии. Чем больше детей, тем больше энергии, и тем масштабнее её прилив. Летом проще, на улице тепло и светло. А вот зимой... Все шесть детских организмов просто изнывают от переизбытка невостребованной энергии в четырёх выученных вдоль и поперёк домашних стенах, следовательно принямаются перемещаться по стульям, креслам, кроватям и диванам - скачками, прыжками, но только не шагами.
(Конечно, можно было бы усадить всю бригаду за мультики или какие-нибудь планшеты, но я предпочитаю не успокаивать детей электроникой, поэтому давно решила для себя пусть уж лучше страдают диваны.) Такими бурными вечерами нетронутым может остаться только потолок, благо он у нас высокий.
Мне тоже хотелось забраться повыше на потолок. Застрять на время где-то между потолком и крышей. Где бы меня никто не отвлекал от работы и не трогал. Не навсегда. Хотя бы на несколько часов.
Моё терпение лопалось, а раздражение нарастало. Шум за дверью не стихал. Я читала и перечитывала каждое предложение по несколько раз, вдумывалась в каждое слово, но мысли улетали к детям за дверь. Там непрестанно что-то хлопало, стукало и тарахтело. Потом звенело, трещало и скрипело. Большинство из этих звуков были мне за эти годы хорошо знакомы и мне даже не хотелось думать, какие действия их могли сопровождать. Я догадывалась, что мои подозрения могут оправдаться, поэтому никак не получалось сосредоточиться на тексте. В том замкнутом пространстве по ту сторону маминой комнаты находилось четыре мальчишки и всего две девочки.
В этот момент раздался настойчивый стук в мою запретную дверь.
Тут-тук-тук.
Туук-туук-туук-туук.
Мама-мама-мамааа.
Тук-тук.
Мам, ты там?
Тук.
Открой, ма-маааа.
Тук-тук-тук.
Мам.
Тук-тук.
Я знала этот стук. Я знала, какой именно ребёнок ломился в дверь. И я знала, что именно этого ребёнка я особо предупредила меня, пожалуйста, не отвлекать.
- Это важно?
- Да, мам, это очень важно.
- Саш, это точно важно?
- Ну просто очень. Открой, мам, пожалуйста.
Тук-тук.
- Мам, мама, я жду.
Я отложила ноутбук, разгребла подушки, прочистила на кровати дорожку между бумагами, сползла босыми ногами на пол и направилась к двери. Стук ни на секунду не прекращался. Шум за дверью тоже.
Я повернула замок.
На пороге стоял старший сын и заговорщицки улыбался. Он смотрел на меня чернявыми глазами с прищуром и пояснял причину внезапного вторжения:
- Мам, я иду спать. Хотел пожелать тебе спокойной ночи.
Я пару секунд соображала, думала сделать серьёзный вид, но не сумела и расплылась улыбкой в ответ.
И хоть подростки не сильно жалуют у всех на виду мамины нежности и ласку, я не могла удержаться, чтоб не обнять ребёнка покрепче за плечи и шепнуть ему на ухо:
- Саш, ты у меня такой классный парень!
Дело в том, что это у меня единственный ребёнок, который неизменно каждый вечер приходит ко мне в комнату и желает спокойной ночи. Хотите верьте, хотите нет, но не пугает его ни мамин серьёзный вид, ни мамина занятость на время работы, ни угрозы пожара-потопа-землетрясения. Он собирается спать, заходит в мою комнату и желает спокойной ночи. Каждый вечер. Изо дня в день.
Я никогда не скрывала своей твёрдой позиции, что дети и семья стоят превыше работы, срочных дел и прочих посторонних мероприятий. Я всегда мечтала стать для своих детей самой лучшей мамой. И хоть у меня порой не получалось как в мечтах, но цель от этого не менялась и оставалась прежней.
Но иногда, как в этот бурный вечер, нас жизнь ставит в определённые рамки, что под давлением обстоятельств все наши мечты и понятия вытесняются на самый дальний план. На первый выходит реальная суровая действительность - работа. Как не крути, но подобные вечера бывают не у меня одной. Прилив энергии у детей тоже. А если сроки поджимают, то все твои понятия будут жалким оправданием, раз работа не сделана вовремя. Кого интересуют твои вечера, если ты не выполнила, что обещала?
Так серьёзно мне представлялась ситуация, пока в дверь не постучал Саша. Я надеюсь, что не у меня одной есть ребёнок, которые не боится своим стуком отвлечь маму от её строгих мыслей и, не ведая того, напомнить, что на самом деле важно.
Есть вещи важные, есть вещи срочные. Это совсем не синонимы, как мы привыкли представлять. Срочные дела нас торопят, подталкивают в спину, сбивают с ног и заставляют паниковать. Они пульсируют в голове, тарабанят по нервам и орут в наших мыслях: скорей-скорей-скорей, бегом-бегом-бегом.
Срочные суетливые дела, которые мы делаем в спешке, забываются и теряют свою срочность, как только мы их выполним. Я опаздываю на встречу. Мне надо оплатить счета. Опять забыла позвонить. Меня поджимают сроки. Жуй скорей, опоздаешь в школу. Скорей-скорей. Бегом-бегом. Это надо сделать срочно... срочно... срочно...
Но важные дела не настолько заметны с первого взгляда. Их легко задвинуть в сторону и отмахнуться в суетливой спешке. Они не кричат о себе, не давят на психику, не портят настроение, но несмотря на это, остаются неизменно важными вчера, сегодня и завтрашнего дня. Они есть всегда и оставляют неизгладимый отпечаток в нашей жизни и жизни детей.
Читать с детьми важно. Беседовать с подростками важно. Это то, что останется с детьми на всю жизнь. Это то, на чём строятся отношения, держится семья. Важно ребёнка обнять. Важно ребёнка выслушать. Важно поговорить по душам. Или даже помолчать... но вместе... тоже важно. Важно оставить суету и найти время для таких незаметных дел, от которых легко отмахнуться.
Я была заперта в спальне со срочными делами выше головы, выше потолка и выше крыши. Они меня торопили, подгоняли. Следовательно, дети и шум раздражали. Мне хотелось задвинуть на задний план всё незаметно важное и сделать только СРОЧНОЕ!
Но слава Богу, такие вечера, когда мужа нет, все дети на мне, и работа тоже на мне, контролирую уже не я, но Тот, который выше. Выше потолка, и выше крыши. Выше меня и выше моих проблем. Раздался стук в дверь. Стоял на пороге ребёнок. Желал спокойной ночи. Отвлёк от срочного и напомнил о важном.
И был тот вечер, и было потом утро.
Наступил новый день, нахлынули новые дела, заботы, хлопоты как у всех. Но до сих пор, где-то в глубине души, в подсознании, вне неведомых мне недрах памяти, каждый вечер неизменно напоминает о себе мысль, что пожелать спокойной ночи ребёнку - ЭТО ВАЖНО!
